Успех «Талибана» в Афганистане был неожиданным как для США, так и для других региональных игроков. Оказавшись в новой реальности, они вынуждены второпях налаживать контакты с новыми лидерами Кабула. Китай рассчитывает на экономическое сотрудничество как эффективный инструмент сдерживания непредсказуемого партнера. Тогда как страны Центральной Азии стараются наладить диалог с соседом, не отказываясь от военной взаимопомощи в случае необходимости.
Еще в июле и августе нынешнего года Китай и страны Центральной Азии, РФ – активно проводили встречи для обсуждения угроз и рисков от прихода талибов, которые к началу сентября получили почти полный контроль над всем Афганистаном.
Бурное возмущение, звучавшее в Пекине и Москве в адрес США, войска которых поспешно покинули Афганистан, означало также и то, что Китай и РФ, претендующие на статус гарантов региональной стабильности, не успели подготовиться к новой реальности. К стремительному рывку талибов, которые захватили страну за считанные месяцы, не была готова даже хорошо информированная разведка США, прогнозы которой, что официальная власть во главе с президентом Ашрафом Гани продержится, по крайней мере, до конца года, не оправдались. «Талибан» легко преодолел сопротивление в Панджшере, которое оказалось крайне слабым. Страна фактически сдалась талибам, дав им шанс построить свою форму правления, «Исламский Эмират Афганистан».
Игра в «верю – не верю»
Соседние страны вынуждены принять новую реальность. Хотя талибы всячески демонстрируют что их «нынешняя версия» просвещеннее и цивилизованнее, чем предыдущая (конца 90-х), ни у кого нет иллюзий, что «Талибан» — это движение радикально настроенных экстремистов, методы и цели которых не имеют ничего общего с традиционной политической деятельностью. Контролировать «Талибан» извне не может никто, даже Китай и Пакистан, которые, впрочем, могут обеспечить относительную безопасность своих интересов.
В августе соседние с Афганистаном страны одна за другой стали проводить военные учения. В начале августа Россия, Узбекистан и Таджикистан провели учения на полигоне Харб-Майдон (Таджикистан) в 20 км от границы с Афганистаном. В середине августа китайские и российские войска провели учения на северо-западе КНР, сфокусированные на потенциальной нестабильности в Центральной Азии в связи с ситуацией в Афганистане. Цель маневров – показать свое внимание к вопросам стабильности границ. Страны ЦА опасаются возможного проникновения боевиков с территории Афганистана и потенциальных рисков роста терроризма.
Одновременно с демонстрацией «мускулов» страны региона уже после установления талибами контроля над Афганистаном провели политические консультации в рамках ШОС и ОДКБ, где обсуждался один вопрос: как строить отношения с «Талибаном»? Упрощенно, ответ был таким: фактическое (но пока не де-юре) признание талибов, максимальный диалог с ними с намерением влиять на ситуацию, удерживая их от радикальных действий.
По сути, КНР, РФ, Узбекистан давно (почти год назад) де-факто признали талибов реальной властью, и вступили с ним в переговоры, направленные на то, чтобы защитить свои интересы. «Талибан» постоянно обещает не использовать Афганистан для нападения на соседние страны, однако прошло слишком мало времени, чтобы проверить эти обещания.
План Пекина – экономическая интеграция
Китай публично унижал Вашингтон, авторитет которого сильно упал на фоне хаоса в Кабуле и быстрого падения всей выстроенной США конструкции власти в Афганистане. Эту ситуацию Китай использует для создания нового баланса сил в регионе, где он становится не только главным экономическим, но и геополитическим игроком.
Пекин наладил прагматичные рабочие отношения с «Талибаном», обещая ему экономическую и другую поддержку в обмен на гарантии непроникновения боевиков на территорию КНР. Риски «уйгурского сепаратизма» в Синьцзяне минимальны, ситуация жестко контролируется, однако власти опасаются терактов. Все-таки Пекин не доверяет полностью даже своему давнему союзнику в регионе, Пакистану, что уже говорить о «Талибане», который может давать обещания, которые не сможет выполнить. Конечно, лидеры талибов прекрасно понимают, что не нужно ссориться с Китаем, который может стать главным финансовым донором Афганистана и их лично. Но существует ряд вполне реальных сценариев формирования в стране нескольких региональных квазигосударственных образований, конфликтующих между собой. При таком сценарии эффективного контроля над границей не будет, что откроет путь для дестабилизации в приграничных регионах. Отдельным радикальным исламистским группам интересы Пекина безразличны, они могут захотеть помочь своим угнетенным братьям-мусульманам в Синьцзяне.
Поэтому КНР, выстраивая экономическое сотрудничество с Афганистаном, который он хочет интегрировать в «Китайско-пакистанский экономический коридор», всегда будет сохранять настороженность в отношении талибов, постоянно помня о вопросах безопасности.
И Пекин, и Москва, в значительно большей степени опасаются не «Талибана», а таких группировок, как «Аль-Каида» и «Исламское государство», которые представляют угрозу для всех соседних стран. В целом же, в Китае не могут не учитывать негативный опыт всех тех стран, которые пытались покорить Афганистан, и потерпели поражение. Экономическая интеграция страны в региональные инфраструктурные проекты, прежде всего, китайский «Пояс и путь», может стать более эффективным инструментом в стратегии влияния на Афганистан, чем военно-политический контроль.
Китайские эмиссары в течение всего лета, пока «Талибан» брал под контроль страну, активно вели переговоры со странами Центральной Азии. Обсуждались и вопросы экономического взаимодействия с учетом смены власти в Афганистане. Министр иностранных дел КНР Ван И в начале июля посетил Туркменистан, Таджикистан и Узбекистан, объявив, что КНР намерен укреплять взаимовыгодное сотрудничество и в полной мере задействовать роль новой платформы «Китай плюс Центральная Азия», чтобы помочь государствам Центральной Азии в ускорении развития.
Выступая на конференции «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности» в Узбекистане Ван И выдвинул предложение из 4 пунктов по содействию взаимосвязанности в Центральной и Южной Азии, основными из которых являются вопросы строительства объектов инфраструктуры, транспортных коридоров и пр.
- Китай выделит 30 млн долл. на помощь правительству талибов в Афганистане
- Ван И призвал G20 разморозить активы Афганистана
- «Талибан» рассматривает Китай как основного партнёра Афганистана
Страны ЦА строят альянсы
16 сентября на саммите глав государств-членов Организации Договора о коллективной безопасности (РФ, Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан) было заявлено, что ОДКБ окажет Таджикистану помощь в случае обострения ситуации с безопасностью на границе с Афганистаном. Достигнута договоренность по укреплению участков таджикско-афганской границы. Члены ОДКБ приняли также совместную позицию ОДКБ, согласно которой «размещение афганских беженцев или иностранных военных баз на территории наших стран недопустимо».
17 сентября лидеры Шанхайской организации сотрудничества (КНР, Индия, Казахстан, Кыргызстан, Пакистан, Таджикистан и Узбекистан), где лидером уже выступает Пекин, больше говорили не об обороне, а о политическом конструктиве.
Председатель КНР Си Цзиньпин заявил о необходимости усилий для содействия скорейшей стабилизации обстановки в Афганистане, вовлечения его в диалог и помощи афганскому народу в преодолении трудностей. В предложении из 3 пунктов Си Цзиньпин призвал уважать суверенитет, независимость и территориальную целостность Афганистана, поддерживать реализацию принципа «афганцы управляют и владеют Афганистаном» и позволить афганскому народу самостоятельно определять будущее своей страны. Он также подчеркнул необходимость побудить соответствующие стороны в Афганистане к решительной борьбе с террористическими организациями и их искоренению на афганской территории, чтобы террористические силы не сеяли хаос в прилегающих странах.
Главную мысль саммита ШОС высказал президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев: «[В Афганистане] сформировались новые реалии, к власти пришли новые люди. Это свершившийся факт. В этой связи необходимо выработать согласованный подход к ситуации в Афганистане, а также развивать диалог с новыми властями».
Главы государств ШОС по итогам саммита подписали Душанбинскую декларацию, в которой, призвали талибов создать «инклюзивное правительство» в Афганистане, а также приняли решение о приеме в члены организации Ирана и предоставлении статуса партнера по диалогу ШОС Катару, Египту и Саудовской Аравии.
Диссонансом на саммите ШОС стала лишь позиция президента Таджикистана Эмомали Рахмона, который последовательно критикует талибов. «Предлагаю усилить деятельность Региональной антитеррористической организации ШОС, активизировать взаимодействия правоохранительных органов и спецслужб стран ШОС для противодействия вызовам и угрозам, исходящим из Афганистана», – сказал Э. Рахмон. Он также заявил, что навязывание любого политического строя Кабулу без учета мнения народа может привести к непредсказуемым последствиям.
Талибы, к слову, все призывы к созданию инклюзивного правительства проигнорировали, включив в него всего двух этнических таджиков на малозначительные должности.
Позиция Э. Рахмона понятна. Таджикистан, имея 1 300-километровую границу с Афганистаном, контролировать всю протяженность которой практически невозможно, ощущает наибольшую потенциальную угрозу от исламского экстремизма. Ранее страна уже имела проблемы на своей территории с боевиками. В ходе гражданской войны 1992-1997 гг. «Партия исламского возрождения Таджикистана» была основной группировкой в союзе сил, сражавшихся против правительства страны. Э. Рахмон хорошо помнит те времена. В свое время он поддерживал группировку во главе с этническими таджиками в Афганистане, которые боролись с талибами в конце 1990-х гг.
С жестокостью и прямолинейностью Э. Рахмона сильно контрастирует классический «восточный» стиль политики Ш. Мирзиёева. Лидер Узбекистана успешно играет роль посредника между талибами и миром, и благодаря этому во многом обеспечивает относительную безопасность страны от угроз «Талибана». В ходе визита в октябре в Кабул глава МИД Узбекистана Абдулазиз Камилов заявил, что «рад видеть чистоту улиц, управление городом, людей на улице и безопасную атмосферу». Для Ташкента угроза исламского радикализма также существенна, этнических узбеков достаточно в радикальных группах исламистов, не только в «Талибане». 137-километровая граница с Афганистаном хорошо укреплена и охраняется, но дестабилизация в регионе будет означать угрозу проникновения боевиков через любую из сопредельных стран. Пока игра Ш. Мирзиёева довольно успешна и будет продолжаться в этом ключе пока остается таковой.
Еще один центральноазиатский сосед Афганистана – Туркменистан – придерживается своей традиционной линии на невмешательство и нейтралитет в любых ситуациях и конфликтах. Хотя президент Гурбангулы Бердымухамедов как наблюдатель присутствовал на саммитах ОДКБ – ШОС его заявления были выдержаны в примирительном тоне. Ашхабад надеется на то, что Туркменистан не будет мишенью агрессии талибов – просто потому, что до сих пор так и было. Однако власти все же проводят учения по защите границы, увеличили закупки оружия, обсуждается вопрос о возведении инженерных сооружений на 800-километровой границе с Афганистаном.
Что касается Казахстана и Кыргызстана, то их выжидательная позиция сейчас также сменилась готовностью к переговорам с талибами. Эти страны не имеют границы с Афганистаном, прямые риски безопасности на порядок ниже, чем у Таджикистана, однако, конечно же, обе страны не могут не учитывать рисков дестабилизации на их территории в связи с проникновением террористических элементов. Однако пока ситуация далека от этого, Астана и Бишкек сосредоточены на прагматичных аспектах отношений с Кабулом, надеясь получить экономические дивиденды.
США наблюдают с позиции дипломатии
США, несмотря на уход из Афганистана, сохраняют контакты с лидерами стран ЦА, используя формат «C5+1». Соответствующие консультации проходили в июле и в августе. В сентябре главы внешнеполитических ведомств стран Центральной Азии и США провели на полях 76-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН онлайн-переговоры в формате «C5+1». Обсуждали новые реалии ситуации в регионе и ситуацию в Афганистане, а также идею создания специальной платформы для более активного взаимодействия бизнес-структур стран ЦА и США. Отмечена важность укрепления и расширения потенциала стран данного формата в области экономики, торговли, инвестиций и транспортной соединяемости.
За последние месяцы СМИ часто поднимали тему размещения военных баз США в Центральной Азии. Со стороны высших руководителей США этот вопрос почти не комментируется, зато постоянно фигурирует в риторике представителей РФ. В ряде случае они выступали с заявлениями о том, что страны ЦА «категорически против» размещения военных баз США, в то время как от самих лидеров центральноазиатских стран мы этого не слышали.
22 сентября председатель Объединенного комитета начальников штабов США генерал Марк Милли встретился в Хельсинки с главнокомандующим Генштаба РФ генералом Валерием Герасимовым. СМИ написали, что они обсуждали на встрече вероятное предложение российского президента о совместном использовании российских военных баз. Якобы еще в июне на встрече с президентом США Джо Байденом в Женеве Владимир Путин предложил использовать российские военные объекты, а именно базы в Таджикистане и Кыргызстане, для реагирования на возникающие в Афганистане террористические угрозы.
Официальных комментариев по итогам встречи не последовало, однако в Вашингтоне ранее отмечали, что США и их союзники намерены заключить соглашения о правах базирования, а также о расширении обмена разведданными с расположенными рядом с Афганистаном странами – Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном.
Россия развивает конспирологию
В России все еще обсуждают конспирологические идеи, например, о том, реставрация «Талибана» – это якобы западный проект, нацеленный на создание проблем Китаю и его инициативе «Один пояс – один путь». Или о том, что США ушли из Афганистана, чтобы «повесить» последующие проблемы с талибами на Китай и Россию, и специально оставили тонны оружия, чтобы талибы могли с его помощью атаковать границы Центральной Азии.
Сегодня Москва позиционирует себя как «защитник» режимов ЦА от угроз терроризма, ведя одновременно переговоры с талибами. В июле и августе Россия поочередно проводила военные учения совместно с Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном. Маневры в Таджикистане с участием более 200 тыс. военнослужащих и солдат запаса стали крупнейшими со времен распада СССР.
Министр обороны РФ Сергей Шойгу сообщил, что «мы занимаемся и модернизацией армии Таджикистана, Киргизии. В Таджикистане у нас 201-я база, в Киргизии тоже база. Здесь конечно нам крайне важно, что бы вооруженные силы Таджикистана, Узбекистана были готовы к отражению возможных угроз».
Конечно, РФ выгодно формировать зависимость стран ЦА от российской военной машины. Конкурировать с КНР в финансово-экономическом влиянии на регион Россия не может, в военном же отношении ее позиции пока предпочтительнее. Таким образом, РФ надеется улучшить и свой имидж в Центральной Азии, показывая себя как гаранта безопасности.
Если говорить об экономическом аспекте, отметим возобновление темы со строительством атомных электростанций на территории Казахстана и Узбекистана. Это также способ для РФ усилить свое влияние на экономику и энергетику этих стран. Оппонентов идее строительства АЭС предостаточно, они считают, что помимо всех возможных рисков, необходимости в ядерной энергии нет, поскольку эти страны не имеют дефицита энергии. Экологи отмечают, что обе страны имеют огромный потенциал для развития альтернативной энергетики, в частности, солнечной и ветряной. Однако решение будет приниматься в более широком контексте, где чисто экономические расчеты вряд ли будут решающими.
Владимир Головко, Ольга Кравченко
Подписывайтесь на наш телеграм-канал. Инсайды о Китае — без лицемерия и пропаганды.
