Этнический вопрос внес сумятицу в отношения между Китаем и странами Центральной Азии. Элиты обеспокоились зависимостью от более могущественного соседа.
Китай остается ключевым экономическим партнером Центральной Азии и практически единственным источником новых инвестиций. Удельный вес торговли и инвестиций различен для стран региона. От экспорта в Китай зависят, прежде всего, Туркменистан (70% в его экспорте) и Казахстан (15% в его экспорте). От китайских кредитов наиболее зависимы Кыргызстан (доля одного только «Эксимбанка Китая» составляет 45% внешнего долга) и Таджикистан (доля «Эксимбанка Китая» составляет 35% внешнего долга). За последние 10 лет долги Кыргызстана перед Китаем выросли в 200 раз. Страны региона беспокоит зависимость от Китая и на уровне элит, и на уровне населения. Но на политическом уровне поддерживается лояльность Китаю. Альтернатив китайским инвестициям нет, уже сделанные кредиты требуют все новых займов или постановки вопроса ребром: погашения долгов сдачей экономических активов и/или суверенитета.
Кыргызстан по-прежнему заинтересован в строительстве железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан и подталкивает Китай к финансированию проекта. Озвучиваются предложения продать Китаю кыргызскую национальную авиакомпанию «Air Kyrgyzstan». Для выравнивания падения в долговую яму Кыргызстан пытается увеличить экспорт в Китай, который в настоящее время составляет всего 5% общего экспорта страны. Казахстан близок к началу закупок китайского вооружения: в сентябре национальная гвардия Казахстана получила транспортный самолет Y-8F200W (модернизированный клон украинского Ан-12). С китайским финансированием начато новое строительство цементного завода в Ферганской области Узбекистана стоимостью 153 млн долл.
Во второй половине пошлого года китайский фактор проявился в новом аспекте, причем негативно. История, которая началась в прошлом апреле, как «дело Сайрагуль Сауытбай», к началу этого года привела к протестам в Казахстане и Кыргызстане и разрослась до уровня международного скандала. Начал звучать термин «синофобия». Сайрагуль Сауытбай, этническая казашка, до апреля прошлого года была государственным служащим Китая. Ее муж и дети, вместе с ней жившие в Синьцзян-Уйгурском автономном округе Китая, ранее получили гражданство Казахстана и переехали в Алма-Атинскую область. Сауытбай не смогла этого сделать, как он утверждала, поскольку была посвящена в государственные тайны Китая, и ее не выпускали. В апреле прошлого года она незаконно перешла границу Казахстана и была в мае арестована по запросу китайских властей. В ходе суда он рассказала о «лагерях политического перевоспитания» в Синьцзян-Уйгурском автономном округе и о существовании в Китае программы перевоспитания (насильственной унификации с главным этносом Китая). В августе казахский суд отказался выдать Сауытбай Китаю, она была признана виновной, но осуждена условно и выпущена на волю. Казахстан не решился в октябре предоставить Сауытбай политическое убежище, однако Китаю все равно не выдал.
Напряжение вокруг Синьцзян-Уйгурского автономного округа являются хроническими. Обычно проблему поднимали уйгуры, наиболее многочисленный исламский этнос автономии. Казахи и кыргызы оставались на заднем плане. В этот раз звучание проблемы было максимально расширено: «Китай притесняет тюркоязычных мусульман», включая казахов (около 7% Синьцзян-Уйгурского автономного округа) и кыргызов (0,8%). В таком ключе проблему невозможно игнорировать даже в более-менее светской Центральной Азии. Плюс к этому сыграл фактор соседства с Китаем Казахстана и Кыргызстана (Таджикистан, хотя и является граничащей с Китаем мусульманской страной, не имеет этнического пересечения).
Сауытбай была не единственным источником информации о китайских лагерях (сообщения о них начали появляться с 2016 г.), но она была одним из первых инсайдеров, показания которых использовали международные организации. На уровне бюрократии власти Казахстана нехотя, но все-таки были вынуждены держать под контролем дела тех казахов в Китае, которые получили гражданство Казахстана, но были задержаны в Китае ввиду нарушения миграционного законодательства. Весной прошлого года МИД Казахстана сообщало, что знает о 170 таких случаях, но неизменно вплоть до самого последнего времени отказывался отвечать на вопросы о «лагерях перевоспитания», настаивая, что это является внутренним вопросом Китая.
Родственники задержанных образовали довольно активную группу, не дававшую затихнуть вопросу о «лагерях перевоспитания». Они все настойчивей требовали международной защиты, усиливая этнический («личный») фактор в отношениях с Китаем. Проводились пресс-конференции, писались письма в иностранные консульства, МИД Казахстана и президенту Нурсултану Назарбаеву. В сентябре состоялась акция у представительства ООН в Алма-Аты. Она была мирно прекращена после предупреждения казахской прокуратуры. В октябре акция была повторена возле консульства Германии. Активисты передали обращение канцлеру. В октябре начали появляться новые свидетельства о как минимум принудительном и унизительном содержании тюркоязычных мусульман в «лагерях перевоспитания». В ноябре к акциям были подключены дети из неполных семей, в которых кто-то из членов семьи не может покинуть Китай.
После первых разоблачений со стороны Сауытбай прошлым летом Китай отрицал притеснения мусульман. В октябре власти Синьцзян-Уйгурского автономного округа впервые признали существование учебно-тренировочных центров, в которых жители региона «приводят мысли в порядок» и изучают китайский язык. Эти центры призваны перевоспитать лиц, подозреваемых в правонарушениях, которые нельзя квалифицировать как преступления; размещенные там люди обеспечены бесплатным питанием, общежитием с кондиционерами, «компьютерными комнатами», а также возможностью смотреть фильмы. Целью перевоспитания является искоренение терроризма и религиозного экстремизма. После прохождения программы люди получают «сертификат о высшем образовании». Проблема не была бы столь трудной для Центральной Азии, если бы к «правонарушениям, которые нельзя квалифицировать как преступления», не относилась этническая принадлежность к казахам, кыргызам и другим этносам, представленным в Центральной Азии.
О том, как ситуация развивалась в Кыргызстане, а также о реакции Китая читайте во второй части материала.
Алексей Ижак
Подписывайтесь на наш телеграм-канал. Инсайды о Китае — без лицемерия и пропаганды.
