Пекинский консенсус 2.0.: актуальность концепции

В книге «Беспокойная империя», изданной в 2012 г., британский историк Одд Вестад писал: «Внешняя политика Китая в новом столетии стремительно уходит за ее прежние горизонты.

Главная задача для любого будущего китайского руководства будет состоять в разработке глобальной внешней политики и мер реагирования на заботы в регионах, исторически мало известных в Китае, но именно от этих районов в невиданной раньше степени будет зависеть экономический рост КНР, соответственно отражающийся на них самих»[1].

Спустя шесть лет можно говорить, что данный прогноз полностью подтвердился. Такой новой глобальной внешнеполитической доктриной стала инициатива «Экономического шелкового пути», выдвинутая председателем КНР Си Цзиньпинем, трансформировавшаяся позднее в инициативу «Один пояс, одна судьба».

Открытым остается вопрос о содержательной части новой внешнеполитической стратегии Китая. Ряд экспертов высказывают скепсис.

Так, российский эксперт Московского центра Карнеги Александр Габуев в публицистической публикации с красноречивым названием «Как Шелковый путь стал резиновым» написал: «Что такое «Инициатива пояса и пути», как она после очередного ребрендинга именуется на китайском бюрократическом языке, – зависит исключительно от позиции говорящего. Ведь ни сроков, ни сколь-либо четких направлений у Шелкового пути нет, а значит, под этот бренд можно подверстать что угодно»[2].

Нам представляется, что это излишне категоричное утверждение, которое сводит происходящие сдвиги в китайской международной стратегии почти к импровизации. При этом явно игнорируется свойственная китайской политической традиции особое внимание к преемственности и даже неспешности принятия решений.

Скорее, здесь речь идет о недостаточности аналитического и понятийного аппарата для оценки новых трендов в Пекине. Эту лакуну в частности может заполнить уже имеющиеся понятие «пекинский консенсус», естественно, при должном его переосмыслении.

Головко Владимир

[1] Вестад О. Беспокойная империя. Китай и мир с 1750 года. — М.,2014. – С.591.

[2] Габуев А. Как Шелковый путь стал резиновым// Московский центр Карнеги, 4.09.2018.