Экономика Поднебесной разучилась функционировать без постоянных финансовых вливаний и стимулов. Но она справится
Раньше среди экономистов ходила поговорка «Когда чихает Америка, весь мир подхватывает простуду». Теперь то же самое можно сказать о Китае. Из локомотива мировой экономики Китай превратился в источник проблем. Страна продуцирует или провоцирует волатильность цен, давление на собственный бизнес, энергетический кризис, долговой кризис на рынке недвижимости.
Во многом виной тому стал коронакризис, который также возник в Китае и привел к финансовым потерям, остановке производств и разбалансированию цепочек поставок. Однако в не меньшей мере на постпандемическое состояние глобальной экономики оказали влияние структурные проблемы китайской экономики, которые слишком долго накапливались, изменения стратегии и определенные действия властей.
До основанья, а зачем?
С лета 2021 года китайские власти начали борьбу с монополиями. Первыми под удар попали технологические компании Tencent и Alibaba Group, а затем дело дошло и до других отраслей – от онлайн-образования до недвижимости. Причем не совсем понятно, зачем китайские власти сознательно разрушали целые отрасли своей экономики. На этот счет есть только предположения…
По словам Вячеслава Лысенко, основателя «Укр-Китай Communication» и эксперта по бизнесу с Китаем, то явление, которое сейчас происходит в Китае, в научной среде сравнивают с Великой культурной революцией. Направлено оно на построение «цивилизации нового типа». Элементами построения новой цивилизации являются:
- Разгром олигархов, которые стоят во главе крупных технологических компаний, и перенаправление их капитала в те русла, которые укажет партия;
- Усиление регуляторного контроля за деятельностью этих компаний плюс национализация данных государством. И всё это подкрепляется промышленной политикой.
«Если рассмотреть последние регулирования, то они идут по всем направлениям. Например, контент-платформы. Им ставится задача наполнить их чистой и честной онлайн-культурой. Второй элемент воздействия – инфлюэнсеры: устраняется возможность формирования новых неконтролируемых молодежных кумиров, вводятся регламенты: какое поведение не должно быть внесено в онлайн-среду и что считается «неблагонадежным». Еще одним элементом в отношении цифровой культуры являются дети. Вводятся регламенты, сколько им можно играть в компьютерные игры либо быть на платформах увеселительного досуга. Всё это берется под контроль», – поясняет Вячеслав Лысенко.
Руководитель Центра политического анализа Владимир Головко отмечает, что, несмотря на рыночную экономику, Китай остается страной под управлением коммунистической партии. Это так называемый социализм с китайской спецификой. Китайские власти досконально изучали опыт позднего СССР, опыт рыночных трансформаций на постсоветском пространстве и в Восточной Европе. Очевидно, что они пришли к выводу, что большой разрыв между бедными и богатыми несет риски для внутриполитической ситуации Китая.
«Появление независимого класса из числа представителей крупного бизнеса может быть угрозой влиянию компартии. Поэтому за фасадом информационной кампании против лидеров бизнеса идет попытка создать управляемый класс крупных капиталистов, который не будет претендовать на политическую власть в стране. Иными словами, китайские власти не хотят допустить появления класса олигархов. Они уверены, что смогут таким образом удержать общественно-политическую ситуацию под контролем и продолжить развивать частный сектор экономики, но уже под государственным кураторством», – говорит Владимир Головко.
Это во многом похоже на уже существующую модель государственного капитализма в России, только без свойственных РФ непотизма и коррупции. В Китае уже на низовом уровне идет очень тщательный кадровый отбор. Он не только идеологический – он представляет собой скорее социальный лифт для людей с талантами и способностями. Клановость в Китае тоже имеет место, но на более высоких властных уровнях.
«Давление на частный бизнес поддерживает китайское общество, потому что в стране давно стал очевиден большой разрыв между бедными и богатыми, и китайские власти реально пытаются его сократить. Да и в любом случае ограничивающие действия против богатых всегда имеют большую поддержку в обществах развивающихся стран. С другой стороны, такие действия власти Китая – это также момент общественной мобилизации в конфликте с США», – отмечает Владимир Головко.
Благо для всех
Нужно отметить, что давление китайских властей на собственный бизнес было во многом прогнозируемым.
«В марте прошлого года был принят новый план экономического развития в рамках 14-й пятилетки, из которого можно сделать выводы о том, куда и как будет двигаться экономика страны. Одно из направлений этого плана – это увеличение контроля государства над всеми сферами, в том числе экономикой, отношениями в обществе, стабильностью общества за счет экономического роста и создания среднего класса. Всё это нужно, чтобы управлять огромным китайским обществом и не допустить возникновения внутриполитического кризиса», – говорит Юрий Пойта, руководитель секции Азиатско-Тихоокеанского региона аналитического центра New Geopolitics Research Network.
Также наступление на монополии полностью вписывается в канву пятилетнего плана усиления контроля над стратегическими секторами экономики, включая технологии, образование, экологию и антимонопольное право.
Более того, Китай проводит основательное реформирование своей политики. В августе 2020 года власти Китая представили стратегию «двойной циркуляции», которая предполагает, что драйвером роста будет внутреннее потребление, а экспорт, иностранные инвестиции и технологии будут играть вспомогательную роль. Также в рамках этой стратегии Китай должен превратиться из производителя дешевых товаров в поставщика высоких технологий.
До сих пор Китаю удавалось сохранять высокие темпы роста экономики за счет миграции сельских жителей в города, невысокой зарплаты и слабой системы соцзащиты. Китайские власти намерены изменить ситуацию путем наращивания среднего класса, что невозможно без роста зарплат. Таким образом, в Поднебесной хотят устранить перекосы в экономическом развитии. Для этого принята политика «общего процветания» – социальных и экономических реформ, направленных на устранение неравенства.
В рамках этой политики речь идет в том числе о корректировке чрезмерных доходов богатых людей и вмешательстве в работу частных компаний, что и произошло в случае давления на технологический бизнес. Крупные компании вынудили сделать многомиллиардные «пожертвования» для финансирования общественно важных проектов.
Накопленные проблемы
Тем не менее падение курса акций технологических компаний и запрет на деятельность частных репетиторов – это лишь «цветочки» на фоне массы других проблем, которые формировались в Китае десятилетиями.
«Быстрое развитие Китая не могло не привести к наличию множества проблем и дисбалансов. В этом контексте эксперты часто отмечают неполный переход к рыночной экономике, сильное государственное вмешательство в экономику, банковский сектор и кредитование, увеличивающийся госдолг, высокий уровень коррупции и прочее», – рассказывает Юрий Пойта.
Если свести воедино ключевые проблемы Поднебесной, то список будет выглядеть примерно так.
Замедление экономического роста в Китае
В 2012-2019 гг. китайская экономика росла в пределах 6-8% в год. Даже пандемия не смогла затормозить рост экономики Поднебесной. Однако уже в 2021 году все аналитики ухудшили свои ожидания и прогнозируют замедление роста в период до 2023 года.
Прогнозы динамики ВВП Китая на 2021-2023 гг., %
| 2021 | 2022 | 2023 | |
|---|---|---|---|
| Fitch Ratings | 8.1 | 5.2 | 5.3 |
| МВФ | 8 | 5.6 | н/д |
| Bank of America | 8 | 5.3 | 5.8 |
| Всемирный банк | 8 | 5.1 | 5.3 |
| ОЭСР | 8.1 | 5.1 | н/д |
Замедление темпов роста экономики Китая во многом связано со снижением внутреннего спроса из-за влияния пандемии, жесткими регулирующими мерами властей и необходимостью достижения климатических целей. Ограничительные меры из-за COVID-19 оказывают наибольшее влияние на потребительский сектор, тогда как для экспорта последствия менее негативные.
Китай теряет преимущество в виде дешевой рабочей силы, которое ранее позволило привлекать крупные иностранные инвестиции. Стоимость рабочей силы дорожает ввиду исчерпанности дешевых трудовых ресурсов из сельской местности.
Тем не менее китайские власти поставили себе цель противодействовать спаду в экономике, пообещали проводить гибкую денежно-кредитную политику, а также активизировать расходы на инфраструктуру. В частности, в декабре Народный банк Китая (НБК) уже снизил ставку по годовым кредитам и нормы обязательного резервирования для банков.
Огромные долги
Китайский способ наращивать экономику – делать это за счет безудержного роста долга. По оценкам Bloomberg, общий долг Китая (долги центральных и региональных властей, госкомпаний, обязательства перед частными компаниями) превысил 320% ВВП. По сути, Китай – крупнейший мировой должник, на фоне которого меркнет даже госдолг США и Японии.
Многие крупные частные компании Китая существуют только благодаря той или иной форме господдержки и уже сейчас балансируют на грани дефолта. Китайская экономика разучилась жить без закачки в нее стимулирования и чем-то похожа на пирамиду. Согласно результатам стресс-теста НБК, до половины банковской системы Китая окажется под угрозой дефолта в случае замедления роста ВВП ниже 4,15%.
По оценкам агентства Moody’s, непростая ситуация в вопросе долгов китайских корпораций вряд ли улучшится в ближайшей перспективе, количество дефолтов эмитентов корпоративных облигаций будет расти и в 2022 году. Тем не менее в агентстве считают, что в случае возникновения системного кризиса в этом вопросе китайские власти обязательно вмешаются.
Однако, несмотря на сигналы (в сентябре прошлого года Народный банк Китая отказался принять меры для ускорения экономического роста), Государственный совет Китая призвал местные власти увеличивать портфель облигаций, чтобы нарастить инвестиции на фоне замедления роста экономики. Объемы выпуска муниципальных облигаций в Китае в начале 2022 года уже существенно превышают показатели 2021-го.
Достижение экологических целей
Китай планирует достигнуть углеродной нейтральности к 2060 году, хотя пик выбросов углерода в стране произойдет только к 2030 году. Первые шаги в направлении декарбонизации уже приводят к ограничению экономической активности. В частности, из-за установленных годовых ограничений выплавка стали в 2021 году сократилась. Ожидается, что в 2022-м эта тенденция продолжится.
Таким образом, достижение климатических целей будет сдерживать экономический рост, и китайские власти понимают, на что идут. Достижение углеродной нейтральности и замена в энергобалансе угольных ТЭС на возобновляемые источники энергетики потребует перестройки структуры промышленности и $15 трлн инвестиций в течение следующих 30 лет.
Энергетический кризис
Осенью прошлого года Китай столкнулся с дефицитом электроэнергии. Из-за чего пришлось даже ограничивать энергоемкие производства. Причинами это являются борьба с выбросами, нестабильность в работе ветряных электростанций и ГЭС, а также нехватка угля после запрета поставок из Австралии, которая долгое время была главным поставщиком этого энергоносителя в Китай. При этом более 50% энерговыработки приходятся на тепловые электростанции.
Долговой кризис на строительном рынке
Фактический дефолт крупнейшего китайского девелопера China Evergrande Group с долгами более $300 млрд повлек за собой сложности с выплатами у других китайских девелоперов. По оценкам Bloomberg, долговые обязательств топ-10 девелоперов Китая составляют около $1,65 трлн. Для снижения закредитованности девелоперов власти ограничили для них возможности получения новых кредитов, а для населения – оформления ипотеки.
Уже сейчас можно сказать, что власти не будут спасать девелоперов, либо их влияние на ситуацию будет минимальным, что и показали действия властей в случае с Evergrande. Впрочем, если у китайского руководства есть цель сократить зависимость экономики от сектора недвижимости (примерно 25% экономики Китая – это строительство), даже если для этого придется столкнуться с замедлением роста экономики, то все их действия и бездействие становятся понятными.
Политика «нулевой терпимости» к COVID-19
Китай является одной из немногих стран, которые при обнаружении единичных случаев заболевания коронавирусом могут полностью остановить работу на месяц не только какого-то важного портового терминала, что потом вызывает очередную волну сбоев в поставках, но и целых мегаполисов-миллионников. Наверное, это проблема для всего остального мира, а для Китая – это эффективная стратегия борьбы с пандемией.
Старение населения
Численность населения трудоспособного возраста уже начала сокращаться. В следующие 10 лет Китай потеряет более 100 млн рабочих рук из-за старения населения. До 2015 года в Китае действовала политика «одна семья – один ребенок», теперь же власти пытаются улучшить демографическую структуру населения с помощью новой «политики трех детей».
Геополитические проблемы
Запад пытается ограничить влияние Китая в мире. И его опасения не напрасны. Китай в 2020 году занял первое место в мире по объему прямых инвестиций за рубежом с показателем $153,7 млрд (+12,3%), что составляло 20,2% общемирового объема. Как следствие – США и их союзники вступили в жесткую конфронтацию с Китаем и проводят политику сдерживания Поднебесной.
Проблем добавляют и территориальные претензии Поднебесной на острова архипелага в Восточно-Китайском море, принадлежность которого оспаривают Китай и Япония, а также – на Тайвань.
Что дальше?
В таких условиях отдельные аналитики не исключают вероятность наступления очередного мирового финансового кризиса, который начнется уже с Китая. Впрочем, у самой Поднебесной огромный запас прочности – резервы Народного банка Китая превышают $3 трлн.
«Существующие макроэкономические проблемы, во-первых, существенно не сдерживают развитие страны, а во-вторых, позволяют Китаю приобретать огромные геополитические дивиденды. Сейчас китайская экономика демонстрирует рост ВВП в 6-7% каждый год вне зависимости от внешнеполитической или внешнеэкономической ситуации», – подчеркивает Юрий Пойта.
Более того, Китай пытается стать сверхдержавой: технологической, экономической, военной и военно-политической. Как отмечает Дмитрий Горюнов, старший экономист Центра экономической стратегии, через 5-7 лет Китай сможет обогнать США и из второй экономики мира в долларовом выражении стать первой.
Китай уже представил первый национальный план развития цифровой экономики на период до 2025 года. Ожидается, что добавленная стоимость цифрового сектора экономики вырастет до 10% ВВП к 2025 году с 7,8% ВВП в 2020 году. А к 2035 году Поднебесная станет мировым лидером в цифровой экономике.
По словам Вячеслава Лысенко, Китай поставил себе цели, которые основываются на направлениях развития технологической продукции, общей как для Запада, так и для Китая: искусственный интеллект, продолжение развития компьютерной техники, систем управления, альтернативная энергетика, электромобилестроение, космос. И почти во всех задачах он добивается успеха. Соответственно, средства, которые будут получены от перенаправления капитала от Big Tech, будут направлены в эти гипотетические контуры новой экономики, новые продукты, которые позволят Китаю стать №1.
«Под всё это Китай взял самую большую базу данных в мире (данные китайских Big Tech компаний), которая превосходит западную. И это позволяет на основании данных формировать новые продукты и обгонять другие страны, которые раньше начали, а также компании, в том числе Google и Facebook. Насколько получится – это уже другой вопрос, – резюмирует Вячеслав Лысенко. – Но Китай делает ставку на победу в технологической конкуренции в мире и в возможности формирования будущего мира».
Подписывайтесь на наш телеграм-канал. Инсайды о Китае — без лицемерия и пропаганды.
