Пекинский консенсус 2.0. можно рассматривать как возможную альтернативу Вашингтонскому консенсусу и более реальную альтернативу Московскому консенсусу.
Первый концепт связан, прежде всего, с международными финансовыми учреждениями – Международным валютным фондом и Мировым банком. Он был сформулирован в 1989 г. британским экономистом Джоном Уильямсоном, сначала как обобщение опыта социально-экономических реформ в Латинской Америке, а затем стал основной для трансформации постсоциалистических государства Центральной и Восточной Европы в 1990-х гг. В последнем случае, из-за высоких социальных издержек переходного периода консервативными силами «вашингтонский консенсус» рассматривался как некий инструмент неоимпериализма коллективного Запада.
Второй концепт – Московский консенсус – как идея был введен в обиход академиком РАН Д. Львовым в рамках дискуссий российского Вольного экономического общества в феврале 2005 г. Его разработка изначально рассматривалась в качестве прямой альтернативы Вашингтонскому консенсусу[1]. Оптимизм среди российских экспертов в отношении возможности разработки и практической реализации данной доктрины вырос в связи с мировым экономическим кризисом 2008-2009 гг. Оптимизма добавило и символичное заявление в апреле 2009 г. на встрече «большой двадцатки» премьер-министра Великобритании Гордона Брауна о «кончине вашингтонского консенсуса». В 2010 г. российские экономисты объявили, что «Вашингтонский консенсус ушел в историю», хотя и при знавали, что «его реликты живут и сегодня, в том числе в отечественной экономической системе, которая во многом сформировалась в годы его господства»[2].
Китайская угроза – это проблема века для США – Энтони Блинкен
Впрочем, российскому экспертному сообществу не удалось предложить какой-либо согласованного видения содержательного наполнения «Московского консенсуса». Хотя в российском политическом руководстве и был на него запрос – критику однополярного мира во главе США нужно было чем-то наполнять. Зато понятие «Московский консенсус» продолжили использовать некоторые западные эксперты, акцентируя внимание на его политических имплементациях. Например, британский политолог Дэвид Льюис однозначно сформулировал суть «Московского консенсуса» — «конструирование авторитаризма в пост-советской Евразии»[3].
Таким образом, оба концепта, возникшие как экономические – по форме и содержанию – доктрины, стали рассматриваться как политические. Соответственно, при рассмотрении пекинского консенсуса необходимо рассматривать две составляющие — сугубо экономическую и возможную политическую.
Головко Владимир
[1] Сухарев О. «Вашингтонский» и «Московский» консенсус: альтернативная экономическая политика возможна // Экономическое развитие в современном мире: ВТО и процессы экономической интеграции. — Екатеринбург, 2006. – С.90.
[2] Ананьин О., Хаиткулов Р., Шестаков Д. Вашингтонский консенсус: пейзаж после битв // Мировая экономика и международные отношения – 2010. — № 12. — С. 27.
[3] Lewis D. The ‘Moscow Consensus’: Constructing autocracy in post-Soviet Eurasia// Foreign Policy Centre, 24/05/2016.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал. Инсайды о Китае — без лицемерия и пропаганды.
