Американо-китайская торговая война воспринимается многими внутри Китая как попытка сдержать его развитие, остановить рост экономики и отбросить страну на десятилетия назад. О том, каково на самом деле состояние китайской экономики и может ли Китай противостоять давлению со стороны США, обозреватель “Ъ” Михаил Коростиков поговорил с крупным гонконгско-китайским предпринимателем, главой Nanhai Corporation, председателем наблюдательного совета Института новой структурной экономики и медиамагнатом (Duowei News) Юй Пиньхаем.
— Как бы вы оценили состояние китайской экономики в связи с торговой войной?
— Я думаю, что за рубежом сильно преувеличивают эффект этой торговой войны. Прежде всего нужно понимать, что она случилась отнюдь не внезапно. Это произошло потому, что Китай и США находятся в фундаментальном структурном конфликте. Китай стал куда более мощной экономикой по сравнению с тем периодом, когда он вступал в ВТО (2001 год.— “Ъ”). И когда мы вступали, западные страны имели собственное представление о том, до каких пределов Китай может вырасти. Потом, через 15–17 лет мы просто переросли их ожидания. И они стали опасаться, что китайская экономика просто их поглотит. Это им психологически некомфортно, они хотят сдержать развитие Китая. Этот момент совпал с периодом, когда Китай проходит внутреннюю структурную перестройку, пытается сменить модель экономического развития, перейти от производства простых товаров к производству высокотехнологичной продукции. Еще до того как Дональд Трамп стал президентом, Китай уже проходил через серьезные экономические изменения: чистку «плохих кредитов», сокращение избыточных промышленных мощностей, переход от экстенсивной модели к интенсивной. Именно поэтому замедляется экономика. Она замедляется не из-за торговой войны, а потому, что Китай меняет траекторию развития. Так что, вредит ли торговая война Китаю? Конечно да. Так ли сильно, как думают за пределами Китая? Нет.
— Часть вашего холдинга — IT-бизнес. Одна из главных претензий США в ходе этой торговой войны — воровство китайцами американских технологий. Как вы считаете, обоснованы ли эти претензии или беспочвенны?
— Абсолютно беспочвенны. Я хотел бы вам напомнить, что в 1950-х годах, когда Япония только начинала свое развитие как высокотехнологичная экономика, США поддерживали ее. В 1980-х годах, когда они стали конкурентами США, эта поддержка испарилась. Тогда же начал свое восхождение Китай. Учились ли мы у западных компаний? Конечно. Учились ли мы в США? Да, мы посылали туда наших лучших студентов. Перенимали ли мы опыт через совместные предприятия? Конечно! В этом смысл совместных предприятий. Но мы никогда не занимались систематическим воровством технологий. Теперь уже дошло до того, что в западные инженерно-технические вузы грозятся запретить доступ студентам из Китая. Мы же не запрещаем американцам производство бомб, потому что порох изобрели в Китае! Это просто глупо. Если китайские компании украли какую-то интеллектуальную собственность — подайте на них в суд! Не так давно американская компания Quallcom подала в суд на китайское подразделение Apple и выиграла иск! США подавали в суд на ZTE, теперь подали на Huawei, это нормальная практика. Зачем говорить, что воровство технологий — это государственная политика и обвинять в этом государство?
— То есть вы полагаете, что преследование Huawei оправдано?
— Я думаю, что американские политики хотят сдержать рост и развитие Китая. Но они не могут сказать об этом открыто, потому что это этически неприемлемо. У них не получится сдержать никого, они не могут сдержать даже Россию. Она проводит свою политику в Сирии, например, хотя ее экономика в несколько раз меньше китайской. И ведь Россия — экономика, очень зависимая от внешних рынков, от продажи нефти и газа в Европу. И то они не могут ничего сделать. Как они собираются сдержать Китай? Время работает на нас, надо быть терпеливым, сдержанным, и пусть время делает свою работу.
— У вас есть серьезные интересы в трех частях Китая: в Гонконге, на Тайване и на материке. Не мешает ли вашему бизнесу на Тайване (в декабре 2018 года Nanhai Corporation выиграла тендер на постройку небоскреба Taipei City One.— “Ъ”) политический конфликт между Пекином и Тайбэем?
—Я бы не назвал отношения между материком и Тайванем плохими. Из-за позиции управляющей сейчас Тайванем Демократической прогрессивной партии политические контакты действительно ограничены, но что касается межчеловеческих контактов или бизнес-контактов — никаких проблем нет. Я считаю, что вопрос Тайваня для Китая ключевой, и я не склонен преувеличивать нынешнее ухудшение отношений. Мне кажется, здесь уместна пословица «самая темная ночь наступает перед рассветом». Я ожидаю серьезных изменений в отношениях между Пекином и Тайбэем в следующие несколько лет.
— Вы бизнесмен с активами во многих отраслях. В ваш холдинг Nanhai Corporation уже входит издание Duowei News, и в 2015 году вы решили основать новую газету, HK01. Зачем китайскому бизнесмену свои СМИ?
— Я занимаюсь СМИ со времен учебы в университете, и, когда у меня появилась возможность расширить свой бизнес в этом плане, я сразу же за нее ухватился.
— Приносит ли в современном Китае СМИ какую-то пользу за пределами коммерческой выгоды?
— Я не вижу никаких дополнительных выгод или проблем, если управлять СМИ как бизнесом, а не как инструментом поддержки своей политической линии. Я основал новое СМИ, чтобы объяснить читателям особенности политики в Китае. Потому что за рубежом ее совершенно не понимают, да и внутри Китая много тех, кто не представляет, как она работает и что происходит. Моя задача — дать людям возможность понять, что происходит.
— В ваш холдинг входит гонконгское СМИ Duowei, которое частично заблокировано в материковом Китае. Как вы смотрите на ситуацию со свободой слова в КНР?
— Вопрос свободы слова — очень сложный. Я думаю, вы понимаете, о чем я, даже Россию тоже часто обвиняют в проблемах со свободой слова. Есть интересы стабильности и экономического развития. В материковом Китае свобода мнений в политической сфере сильно ограничена. Если не можете публиковать ничего, что расходится с позицией Компартии Китая. И я знаю, что большинство людей в Китае считают, что эта позиция оправдана и в определенный период может приносить пользу в виде поддержания стабильности в стране. Но я полагаю, что правительство и Компартия Китая должны постепенно переходить к более аккуратному, тонкому и профессиональному управлению информацией.
— Как бы вы хотели видеть этот процесс?
— Нужно расширять поле для свободной дискуссии и гражданского общества. Иначе отношение к контролю будет меняться. Я вижу преимущества в контроле над информацией, но нужно соблюдать баланс между свободой слова и контролем. Это большой вызов для руководства страны. Сейчас, на мой взгляд, они не всегда поступают правильно в этой сфере. Они неважно управляют коммуникацией в обществе. И им стоит всерьез об этом задуматься, куда эти ошибки могут их привести.
— Но сейчас процесс идет в противоположную сторону, Компартия укрепляет контроль над СМИ, ограничения усиливаются, разве нет?
— Я не думаю, что они усиливаются. Ощущения такого рода рождаются у людей за пределами Китая потому, что у них были ожидания большей открытости, которые не сбылись. Наши проблемы последнего времени в этой сфере, на мой взгляд, связаны с тем, что чиновники в Министерстве пропаганды КНР, в местных правительствах просто не имеют необходимых навыков и не понимают, к каким последствиям приводят их действия. Например, когда они блокируют даже обсуждение «мыльных опер», потому что им показалось, что обсуждаются политически чувствительные моменты. Им действительно стоит пересмотреть методологию контроля над информацией, сейчас они зачастую просто смешны.
