Интервью с CEO World Steel Dynamics Филиппом Энглином
Руководитель одной из наиболее авторитетных консалтингово-аналитических компаний в металлургической отрасли Филипп Энглин приехал в Украину, чтобы принять участие в презентации партнерского проекта. Воспользовавшись возможностью, корреспонденты «ГМК-Центра» расспросили CEO World Steel Dynamics Филиппа Энглина о том, каких объемов производства стали стоит ожидать в 2019 году, с какими вызовами столкнется сталелитейная отрасль в ближайшие годы, почему всем нужно внимательно следить за Китаем и кто сможет потеснить Украину на рынке Ближнего Востока.
Филипп, каков Ваш прогноз по производству стали в 2019 году?
– По нашим прогнозам, производство стали в следующем году не сильно изменится: либо останется на том же уровне, что и в 2018-м, либо немного вырастет. От чего это завит? В первую очередь, от Китая. Если объемы производства стали в КНР немного сократятся, мировые показатели вырастут; если же они останутся на прежнем уровне, то и мировое производство не покажет роста.
То есть, фактор Китая определяющий для рынка?
– Да, Китай влияет на все. Если посмотреть на статистические данные 2017-2018 годов, становится очевидным, что все скачки в производстве стали за пределами Китая обратно пропорциональны объемам китайского экспорта. Иными словами, все те дополнительные объемы, которые произвел мир, практически идентичны сниженным объемам китайского экспорта. Это говорит о том, что ситуация за пределами Китая достаточно хрупка, несмотря улучшившиеся экономические показатели. Нужно внимательно следить за китайским рынком. Даже непродолжительное возвращение к ситуации переизбытка производства несет серьезные риски для мировых рынков.
Недавно был опубликован отчет китайского института планирования, China Metallurgical Industry Planning and Research Institute, согласно которому внутренний спрос на сталь в Китае в следующем году снизится с 820 тыс. тонн до 800 тыс. тонн. Вы тоже прогнозируете, что спрос на сталь в Китае снизится на 1,9%…
– Да, это наш усредненный прогноз. Мы считаем, что китайский спрос близок к пиковому показателю. Правда, мы об это говорим уже не первый год, и ошибаемся. Каждый раз, когда мы прогнозируем пик спроса, китайские власти вводят новые фискальные стимулы, которые способствуют увеличению капиталовложений и общему росту экономики. На какое-то время спрос активизируется, а потом снова начинает стагнировать.
Снижение экспорта Китая означает, что китайские металлургические компании проигрывают конкуренцию?
– Здесь вопрос не в конкуренции. Китайские компании ориентированы на внутренний рынок. Для них экспорт – это способ поддержать уровень производства при снижении внутреннего спроса.
Какие рынки будут наиболее привлекательными для горно-металлургических компаний в ближайшие годы?
– Ближний Восток, Северная Африка, Юго-Восточная Азия – регионы, в которые исторически испытывают нехватку стали. Особенно привлекательным направлением будет Ближний Восток. Несмотря на то, что в регионе наращивают собственное производство. Перспективными также являются рынки Европы и Северной Америки: если защитные меры ослабятся, экспортеры смогут снова поставлять сюда свою продукцию.
В контексте Ближнего Востока интересна ситуация с Ираном. Учитывая, что эта страна подпадает под западные санкции, не переориентируются ли иранцы на Ближний Восток, создав дополнительную конкуренцию для Украины и России?
– Действительно, из-за санкций Иран во многом нацелен на арабский сектор. Это производитель продукции с низкой добавленной стоимостью, который может представлять угрозу и создавать дополнительную конкуренцию на рынке Ближнего Востока.
Чем закончится волна протекционизма, прокатившаяся по миру? Как долго будут действовать квоты и пошлины?
– Снова возвращаемся к Китаю. Если КНР сможет управлять своими мощностями в соответствии со спросом, есть шанс, что протекционистские меры ослабнут. В целом же протекционизм пока не исчезнет. Китайская сталелитейная отрасль по-прежнему несет угрозу избытка предложения на мировом рынке.
То есть, это больше экономический вопрос, чем политический?
– Я не знаю, была ли в этом какая-то политика. Для меня ясно, что Китай экспортировал свою продукцию по существенно заниженными ценами, что привело к перепроизводству. Это неустойчивая ситуация. Когда регион, попадающий под негативное воздействие таких тенденций, вводит свои защитные меры, это, на мой взгляд, очень естественная реакция.
Назовите три ключевых, по вашему мнению, вызова для сталелитейной отрасли в ближайшие годы.
– Первый и ключевой на данный момент вызов – это китайский спрос. Я бы даже сказал, что это первый, второй и третий вызов. Далее – низкий уровень консолидации в отрасли. Без этого, на мой взгляд, невозможно устойчивое развитие отрасли. Последнее – поиск источников спроса.
Роботизация в ГМК, насколько это перспективное направление? Сколько рабочих мест будет потеряно из-за этого?
– Ключевая цель внедрения роботов – снижение расходов. Благодаря роботам компания может очень сильно сократить количество рабочих мест. В Северной Америке есть основанные на электродуговых печах мощности и прокатные заводы, которые производят 2-3 млн тонн готовой продукции, имея около 450 работников. Это невероятная продуктивность труда. И есть производства в других частях мира, где такие объемы производства требуют 20-30 тыс. работников. Тем не менее, когда речь идет о рабочих местах, включаются такие институты, как государство, местные власти, профсоюзы. И это важный фактор.
Может ли лом заменить железную руду как сырье для выплавки стали? Есть мнение, что из-за доступности лома может быть достигнут пик спроса на руду.
– В целом я согласен с этим. Вероятно, мы станем свидетелями большого сдвига в сторону стального производства, основанного на электродуговых печах и переработке лома. Это снизит спрос на железную руду и создаст дополнительное давление на этом рынке. Но железная руда находится, наверное, в лучшем положении, чем любой другой товар в мире, поскольку это, по сути, олигополия.
Как глобальный рынок относится к украинскому ГМК?
– Как к экспортеру хороших сырьевых товаров.
Какое главное преимущество украинских производителей?
– Дешевая рабочая сила, дешевая валюта и дешевое сырье.
Рассматривают ли Украину как угрозу, ведь наша отрасль ориентирована на экспорт?
– Смотря кто. Если задуматься, в каких странах должна была бы производиться сталь? Таких стран не так уж много: Австралия, Бразилия, Индия, Россия и Украина. Для этого у них есть соответствующие преимущества: природные ресурсы, доступная энергия и дешевая рабочая сила.
Своего рода, smart specialization…
– Я бы сказал, что это естественная, географическая специализация. Остальному миру следовало бы просто потреблять сталь, произведенную в этих пяти странах. Но в реальности все происходит по-другому, сталь производится в гораздо большем количестве стран. Все дело в том, что сталелитейная отрасль стратегическая для многих стран и экономик – даже для развитых. Кроме того, стальной сектор – это база для других отраслей. Если у вас есть сталелитейная отрасль, вы можете производить другие индустриальные продукты. Кроме того, это способствует развитию инноваций, новых технологий и т. п. Именно так работает экономика.
Что бы вы посоветовали украинским производителям?
– Я бы советовал, насколько это возможно, вкладывать средства в новые технологии и улучшение качества продукции. Это открывает новые перспективы.
Правда ли, что самыми конкурентоспособными производителями в мире являются российские, потому что у них самые высокие в отрасли финансовые показатели?
– Да, это крупные и одни из самых эффективных компаний. Они стали более эффективны в последние 2-3 года благодаря вложенным инвестициям. У них хорошая устойчивость и низкий уровень долга. Конкуренция с российскими компаниями – вызов для украинских производителей.
Усложнение экологических норм – это вызов для стальных компаний или стимул?
– Это вызов, потому что это деньги – для кого-то неподъемные. Но очень часто необходимость соответствовать экологическим нормам сопровождается улучшением процесса производства, поскольку требуются инвестиции в новые технологии. С такой точки зрения это может быть выгодно для производителей.
Что касается консолидации отрасли: ситуация на рынке улучшилась, но значимых сделок по слиянию и поглощению нет. Почему?
– Рынок только восстанавливается после спада 2015-2016 годов. Компании не имеют большой возможности по привлечению денег. В то же время, есть пример Санджива Гупты, который провел несколько сделок. Не сильно понятна его стратегия, но он задает активность на рынке.
Беседовали Илона Македон и Андрей Тарасенко
Источник: GMK center
